Конспект лекции "Сергей Щукин и братья Морозовы". Кира Долинина, ноябрь 2019.

Есть одно заблуждение: если человека с детства окружить предметами искусства, он больше будет склонен его воспринимать. У всех них было не так.

Все они родились в очень богатых семьях, все их капиталы имели текстильное происхождение. Например, фабрики Морозовых в Твери – современные. Есть жилье, школы, больницы.

Впервые они приезжают в Париж в 1898. Соревнуются, но имеют разные вкусы. Первая мировая положит конец и поездкам на салоны и переписке и – коллекционированию. А срок 10-11 лет для сбора коллекции – рекордно короткий.

Никто – ни они сами, ни биографы – не записали их мыслей. Ну или все было уничтожено революцией. В любом случае, мы не знаем их мотивов. Но коллекции, которые они оставили, – великие. Никто не знает, как они решали что именно купить. И как они смогли увидеть великое в очень свежем искусстве.

Братьев-коллекционеров Морозовых было двое, Щукиных – четверо. Младший, Сергей, формировал свой вкус на коллекциях старших: брат Петр скупал подряд все старое, брат Дмитрий – все голландское (включая подделки). Брат Иван сначала интересовался современным (держал в Париже салон и дружил с художницами), но потом переключился на старое. Считал, что разбирается в искусстве, но и ему всучили поддельного Эль Греко.

Но братья Щукины все же виноваты перед нами: в России нет ни единого Вермеера.

Коллекция Сергея Щукина известна нам лучше других, потому что на нее мог попасть любой человек и потому что она была полностью сфотографирована. Сам же он был косноязычным заикой, совершенно несветским человеком, который постоянно стоял в углу. Загорался лишь тогда, когда говорил о своих вещах.

Коллекция Морозовых была закрытой. Ее не видели даже художники. Поэтому все, чему они научились у импрессионистов, пришло от Щукина. Репин не любил импрессионистов, а жена Репина не любила Щукина: за то, что он покупает французов, а не ее мужа.

Однажды он сошел с ума. Заказал «Танец» и «Музыку» у Матисса. Выставил в Париже. Из статьи в статью кочует: «Идиот заказал, идиот нарисовал». Щукин пугается и отказывается выкупать. Теперь уже сходит с ума Матисс. По дороге домой Щукин все же решает рискнуть: «Если не я, то это никто не увидит, никто ничему не научится». Для него важно будущее, он верит в просвещение.

Вообще, Щукину нужно было провести с картиной время: чтобы в нее поверить и решиться купить. В размышление входило и то, где именно она будет висеть.

В какой-то момент работ стало так много, что их стало трудно размещать. Современные правила экспозиционирования не позволяют близкого расположения, а развеску Щукина сравнивали с иконостасом. Например, Гоген висел кучей: коллекционеру казалось, что эти работы – главы большого гаитянского рассказа. Щукин хотел жить среди этих историй, ежедневно взаимодействовать с ними.

Михаил же Морозов с юности имел большие амбиции. Сначала хотел стать художником – не получилось. Историком – высмеяли. Решил собирать. Купил первого Ван Гога в России. Умер в 1903 году, оставив кучу сплетен о своем образе жизни.

Его место занимает замкнутый несветский Иван, который при жизни брата ничего не собирал. Что он думал о своей коллекции никто не знал. Похоже, если Щукин собирал будущее, то Морозов – музей французского искусства. Мыслил стенами: «Стена пейзажей», «стена портретов». Поэтому всегда конкретно знал, что ему нужно. Выжидал, торговался, никому ничего не показывал: все должны быть увидеть сразу всё. И увидели. Мы.